Не поёт уж моя кукушка Звонким голосом, кой был дан ей. Разобьется она, старушка, О колодца дно звонким камнем. Зоя! Нам ли осуждать Нудный свист серебристой капели? Зори ранние облачали нас, Горькой музыкой прели. Солнце выцвело, небо погасло, Горы вокруг отдают санфаянсем. Вязнет облако мёртвое в мёде-апреле, Оно всё твоё! Всё – и горы и реки Жарко пышут сиренью и яствами Неба красного. Не боятся б нам! В миг, когда дух ворошил твой, лелеял Неугодный кому-то Сальери, – Я не знал, что мне – верить, не верить, Но слова вереницей летели. Мне не нравится то, как ты говоришь. Мне не нравится то, как ты дышишь. Срывается окорок грязи – малыш, Взгляд сверкает налитой вишней! Ягодой сгнившей… Зоя, ты слышишь? Тишина нам так внемлет безропотно, Словно слов этот день не видал. Солнца свет рассыпается золотом И идёт за тобой по следам! «Что потом?» - раздаётся взволнованно, - «День, что будет сейчас и потом. Что в нём? Разве это возможно так? Не смогу я вернуться в свой дом…»