Сознанье, как шестой урок, выводит из казённых стен ребёнка на ночной порог. Он тащится во тьму затем, чтоб, тучам показав перстом на тонущий в снегу погост, себя здесь осенить крестом у церкви в человечий рост. Скопленье мертвецов и птиц. Но жизни остается миг в пространстве между двух десниц и в стороны от них. От них. Однако же, стремясь вперёд, так тяжек напряжённый взор, так сердце сдавлено, что рот не пробует вдохнуть простор. И только за спиною сад покинуть неизвестный край зовёт его, как путь назад, знакомый, как собачий лай. Да в тучах из холодных дыр луна старается блеснуть, чтоб подсказать, что в нов забор указывает путь.